Спасибо за ответ, Александр (и за интересное уточнение тоже, ибо я та ещё слоу). Возможно, я придаю слишком большое значение литературе как индикатору, но ведь и те же Стругацкие поднимали эту тему в "Жуке...", "Волнах...", "Малыше". Ксенофобия - страшная штука, а ведь она заложена глубоко в сознан
* * * * *
Хм, как у вас это получилось? Здесь осталось 300 символов, как и положено, а на почту вопрос пришёл целиком.
* * *
Как ни крути, но реального опыта контакта с принципиально чуждым разумом у человечества нет (по крайней мере, такого, про который оно бы знало), а, значит, все без исключения рассуждения фантастов на эту тему — если мы таки считаем, что Контакт в их романах — это именно Контакт, а не аллегория человеческих взаимоотношений — похожи на размышления гусениц о полете бабочек. Причем, возможно, танковых гусениц.
«Солярис» и «Малыш» нагнетают тоскливый ужас прям-таки лавкрафтианскими приемами — но, кроме общего пессимизма, нет никаких оснований считать, что они описывают перспективы Контакта принципиально более точно, чем, скажем, Ефремов с его сверхнаивно-сверхоптимистичным «Сердцем Змеи» (и, кстати, сен Розов с восхитительно-дебильно-жизнерадостным «Сердцем Змеи 200 лет спустя»). Да, людям достались от стай приматов крупные запасы ксенофобии, да, люди (и я в том числе) порой склонны страдать хуйней на пустом месте, да, люди (и я в том числе) порой склонны чрезвычайно убедительно доказывать, что без этой хуйни и порождаемой ей боли и страха решительно никак — но всё-таки смею надеяться, что в каждом таком доказательстве скрывается своя ошибка.
P.S.: Не останавливайтесь на шляпах.