Пляж Шелла острова Ламу. Двенадцать километров песка. В нужном ракурсе, на должным образом обработанной фотографии – потенциальный курортный рай. Но с этим пляжем повезло не человеку, а бегающим у кромки воды крабам-сигнальщикам. Ламу так сориентирован относительно континента, что на Шелле дневной бриз дует не с воды на сушу, как это обычно бывает, а скорее в противоположную сторону. Через гребни ограждающих пляж дюн, наискось к берегу – в океан. С гребней срывается песок и мерцающей дымкой повисает над пляжем. Здесь не оставишь вещи – за десяток минут они покрываются песком, а за пару часов, пожалуй, их занесет полностью. Здесь можно загорать только стоя – но и тогда ноги постоянно слегка обжигает ударами волн летящих песчинок.

Поэтому пляж Шелла пуст. Поэтому здесь сходятся три бесконечности – океана, песка и неба. Пожалуй, даже четыре. Четвертая – время. Так было, так есть и так будет.

Двенадцать километров Шеллы манят, дразнят, в шутку предлагают, увязая в песке, идти под отвесными потоками света экваториального Солнца к горизонту, где все линии, что остались в окружающем мире, сходятся в одну точку. Лишь в шутку, конечно. Местная бесконечность довольно-таки честна, она не обещает ничего из того, на что намекают вознесшиеся к космосу вершины гор. Всё будет так же, все эти двенадцать километров – залитая выпивающим жизнь светом пустота и никакой надежды на взаимопонимание с ней.

Разворачивайся, человек, иди в свой мир. Он тут, рядом, за изгибом берега. Иди, пока песок еще позволяет идти по нему. Иди, пока сам не стал частью песка.

Бесконечное небо, без единого облачка, голубое и мертвое.
Океан, белесо-сизый, спокойный, с ленивыми волнами, словно залитый маслом.
Даже горизонт не угадывается там, где сомкнулся воздух и вода.
Сухой песок под ногами, жаркий солнечный диск в зените.
Тишина.
Никого.
Никого и нигде.
Никого и нигде – навсегда.
Кей Дач, для которого не было Бога, сел на песок. Шорох движений казался громом.
– Ну вот, – сказал он. – Я пришел, так ведь?
Тишина.
– Если пройти Линией Грез – я встречу то же самое? Нет, не надо отвечать. Я просто посижу немного. Знаешь, так устал, словно это мне четыреста лет…

Я просто посижу немного. Я просто посмотрю, как Луна пройдет по диску Солнца.

И да, еще кое-что…

>>> Ку >>>

Решение ехать на КСЗ-2010 в Кению было принято весьма спонтанно, ранней осенью 2009, на фоне пиздострадания душевного раздрая средней тяжести, и представляло собой попытку оный раздрай излечить или хотя бы заглушить путем растраты ощутимого количества денег и совершения чего-то авантюрного.

Тут надо пояснить, что кольцеобразное солнечное затмение для астронома-любителя вообще и «охотника за тенью», то бишь затменщика , в частности, представляет собой примерно то же самое, что очередная фигурка почитаемого персонажа для отаку, очередной объектив для завзятого фотографа, очередной вибратор для нимфоманки…

Ключевая общность тут – «не могу внятно объяснить, зачем, но хочется».

В общем-то, понятно, что красота полного солнечного затмения отнюдь не в наползании черного кружка на желтый кружок, а в виде солнечной короны и неба во время полной фазы и в несколько минут до и после неё, а кольцеобразное затмение не предлагает ни того, ни другого, и вообще в смысле визуальных эффектов практически не отличается от частного. За частными же затмениями гоняться среди здравомыслящих людей как-то не особо принято.

Тем не менее, в узком кругу затменноозабоченных лиц бытует мнение, что «ну один-то раз при случае посмотреть стоит».

И было решено, что, пожалуй, имеет смысл именно это затмение сделать этим самым «одним разом». Практически только что случилось полное затмение 22 июля 2009 года – рекордное по длительности полной фазы, т.к. Земля была далеко от Солнца, и потому оно на небе выглядело маленьким, а Луна находилась близко и была большой. Через полгода всё изменилось с точностью до наоборот, и кольцеобразное затмение тоже становилось рекордным – маленькая Луна должна была пересекать большой диск Солнца целых одиннадцать с лишним минут.

Возможными точками наблюдения затмения являлись Кения, Мальдивы, Шри-Ланка и побережье Юго-Восточной Азии. Последнее было слишком удаленным, элитно-курортные Мальдивы явно не вписывались в бюджет, в Шри-Ланке полоса кольцевой фазы проходила по самому северу Цейлона, который, в отличие от юга, после войны до сих пор весьма неприветлив к туристам и вообще находится в состоянии, недалеком от вялотекущей катастрофы. Оставалась Кения. Совмещение затмения с сафари в её национальных парках опять же явно не вписывалось в бюджет, однако, как выяснилось, у страны есть еще и курортное побережье, не требующее вложений валюты в пятизвездочные палатки с джакузи в саванне, джипы, водителей джипов, гидов, носильщиков, носильщиков вещей гида и носильщиков вещей носильщиков (организация типичного сафари примерно так и выглядит). И рядом с побережьем есть весьма самобытный остров Ламу, через который как раз проходит полоса кольцеобразной фазы.

Было обнаружено, что у авиакомпании Air Berlin есть прямой рейс Дюссельдорф-Момбаса. Это было сочтено Знаком, Даром Небес и просто Удачным Совпадением, поскольку именно через Дюссельдорф я летал в командировку в Universitat Duisburg-Essen, и он же должен быть стать отправной точкой «гонки за полутенью».

Билет был взят. Разумеется, несдаваемый.

Несдаваемый авиабилет – замечательное изобретение человечества, позволяющее романтическим порывам одерживать все новые победы над здравым смыслом.